Semenoff - Вжиться и выжить[СИ]

— А что будет, если эти Охотники захотят взять все, заставят оформить на них вашу собственность, а потом убьют?

— Я не такой дурак, — поморщился Гато. — Чтобы сделку по передаче денег или чего–нибудь ценного признали законной, я должен провести ее в Деревне–скрытой–в-Тумане или в столице страны Воды. К тому же у меня будет для Охотников еще одно задание — убить дайме Волн. Этот жадный ублюдок мне надоел, — с пафосом изрек магнат, снова попытавшись придать себе вид всемогущего хозяина жизни.

— Хм… Убийство дайме может плохо сказаться на вашей репутации. — заметил я.

— Да, именно поэтому мы сначала скормим им яд, а тебе и выдрессированным тобой бойцам предстоит «отомстить нукенинам за смерть дайме». После чего я смогу законно занять трон Волн, — закончил коротышка.

— А вообще дайме — это, — потирая руки, — хорошая. Нет. Превосходная идея! … Хм. — задумчиво. — У дайме наверное гораздо больше врагов, чем у вас Гато–сама?

— Ошибаешься, — гнусно ухмыльнувшись, сказал коротышка с наполеоновскими планами. — Намного меньше. Потому что дайме этого болота никому не нужен. А я нужен всем! И хоть нет у меня того статуса, что есть даже у самого захудалого дайме, но и меня нельзя вот так просто убить. За мою смерть отомстит и Ягура, чтобы свой авторитет не уронить, и Райкаге.

Я присвистнул.

— У вас грандиозные планы, Гато–сама. — с неподдельным уважением заметил я. — С такими планами и прибыль куда больше?

— Конечно.

Звучит все это дьявольски логично. вынужден был признать я.

Мы пообсуждали еще некоторое время детали, я узнал все, что мне было нужно, после чего Гато отпустил меня восвояси.

Эту хитрожопую сволочь надо убить, и желательно — быстрее. Все, как приду в гостиницу — оставлю клона, а сам пойду к Виктору. Этот Гато куда опаснее канонного. Хотя бы тем, что явно умеет думать!

После разговора с Гато, я весь вечер думал и понял, что разговор с собратом по несчастью нельзя откладывать в долгий ящик.

С утра. Оставив в номере вместо себя клона, я накинул хенге и направился к Забузе.

— Привет, Виктор, это я, Игнат. — тихо позвал я мечника. Тот чертыхнулся поначалу, но опознав меня по голосу, расслабился и убрал руку от меча.

— Привет, что стряслось?

— Канон изменился, — хмуро ответил я. — И сильно.

На мне по–прежнему было Хенге какого–то шиноби Тумана. Я присел сбоку от постели Забузы на низкое плетеное кресло.

— Рассказывай, — серьезно сказал Виктор. — Хаку ушел за травами и будет не скоро.

— Как я и думал, Гато оказался далеко не дураком. Он решил подстраховаться и нанял группу шиноби–наемников, называющих себе «Охотники». Судя по всему, скоро сюда прибудут трое джонинов и три чуунина, привыкших работать слаженной командой. Их плата за работу — мои генины и ваши с Хатаке головы.

— Мда, это плохо, — выдал вердикт мечник. — С такой командой нам поодиночке не справиться. А сам ты это откуда узнал?

— Корреспонденция из сейфа и слова самого Гато. Слышал бы ты, как этот говнюк распинался! Он дайме решил стать!

— Плох тот генин, который не мечтает стать каге, — переиначил поговорку Виктор, грустно усмехнувшись.

— Да, придется объединиться, — высказал я очевидное решение проблемы. — Сам уже думал, как поступить, но, похоже, ничего другого не остается. Хотя, может, оно и к лучшему. Будет повод «подружиться» официально.

Я решил не говорить, какую роль во всей этой кутерьме сыграл придуманный мной рассказ про клановых детей–мажоров. Попаданец — Забуза тем временем просчитывал варианты, при этом он легонько и совершенно неслышно постукивал средним пальцем по своей рельсе, которая стояла около кровати. А я терпеливо ждал от него диагноза.

— Ну, особых проблем не вижу, если Какаши не заартачится, — наконец проговорил Виктор. — Моя миссия — получить корабли. А то, как именно я буду этого добиваться, Мэй оставила на меня.

Имя будущей Мизукаге было произнесено с такой нежностью, что захотелось сострить по поводу приглашения на свадьбу.

— Скорее всего — заартачится, — пряча невольно выползшую ухмылку, сказал своему острозубому собеседнику, — он командир. А я — так, сбоку припеку. Я пришел к тебе в первую очередь за советом. Я знаю, что Какаши будет против, так что нужно сделать так, чтобы у Собакина не было иного выбора, кроме как согласится на временный союз.

— Хм. Думаешь, будут проблемы? — скептично вскинул лысую бровь Забуза. — А чего тут думать–то особо? Вроде все просто — «враг моего врага», разве нет?

— Не-а. — обреченно помотал головой. Подыскивая, как бы все охарактеризовать без мата, но чтобы было понятно.

— Да не переживай ты так, — тяжелая рука опустилась на плечо, — Игнат. Никуда Какаши не денется, согласится на совместную операцию, — принялся успокаивать меня Виктор.

Я начал закипать:

— Ты просто не знаешь Какаши! Он точно упрется рогом! Например, изобразит свою долбаную глаз–улыбку, станет в позу «Я — дебил, изрекающий очевидную дурость» и родит что–то вроде: Мы шиноби Конохи и не сотрудничаем с нукенинами!

Раздражаясь, я заговорил еще громче, злее и настойчивее.

— Или, например, мой упоротый командир скажет, что он не нанимался воевать с нукенинами и будет выполнять только работу охранника! И что ты тогда делать будешь? Воевать с Охотниками вдвоем с Хаку, пока эта ленивая жопа, как обычно, будет сидеть в кустах?

Когда Виктор поднял упавшую челюсть и ошарашено усмехнулся, я понял, что выглядел по меньшей мере неадекватно. Если бы я не знал Какаши, то подобная характеристика показалась бы мне полным бредом.

Смутившись, я кашлянул и продолжил спокойнее:

— Виктор, ты извини, что я тут разорался. Но мне кажется, что ты не понимаешь всей серьезности ситуации. Ты, похоже, в последнее время избалован общением с адекватными людьми и не понимаешь, насколько тяжело иметь дело с упертым дураком, считающим себя умным, да еще и пытающимся жить по каким–то непонятным правилам, — добавил я с мрачным сарказмом. — Да, он джонин. Нет, я не знаю как он при таких характеристиках дожил до своих лет и звания. Всему виной чудесные совпадения!

Виктор похлопал глазами, переваривая услышанное и после затянувшейся паузы сказал:

— Хм… Ну тогда нам нужно поставить его в условия, когда он вынужден будет действовать сообща со нами, — наконец дошла до мечника причина моей головной боли. Пока он справлялся с удивлением от осознания нетривиальности моей проблемы, я успел еще раз осмотреть комнату и на глаз отметил быстрое выздоровление болящего. Движения не дерганные и не скованные, шрам от моего танто, видимо, уже не мешает или почти не мешает. Одет Забуза был в просторную темную футболку и камуфляжные штаны, подвязанные эластичными бинтами. Виктор задумался и снова начал выстукивать пальцем по своему мечу беззвучный мотивчик. Наконец, Виктор собрался с мыслями и сказал:

— Я так думаю, что у Какаши цель — не только выполнить миссию, но и не допустить гибели вверенных ему генинов?

— Да. Но на что именно ты собираешься делать упор?

Обсуждение самых разных вариантов и способов уломать Какаши заняло почти два часа. Собакин, я тебя ненавижу. Честно.

Уже у дверей меня остановил оклик Виктора.

Он щелкнул пальцами и сказал:

— Чуть не забыл… Ну, насчет моей избалованности — это ты, положим, загнул, — с ленцой протянул Виктор. — Кстати сказать, тут ко мне вчера приходили ваши пленные — ну те, — покрутил рукой мечник, — из Дождя, которые Хироши и Акира. Ты наверное их помнишь, сам же допрашивал. Хаку пришлось повозиться с их пальцами.

Я тяжко вздохнул, опустив глаза вниз и в сторону.

— В общем, приходили, хотели ко мне присоединиться, чтобы вам отомстить за гибель командира.

— И что ты им сказал? — тихо спросил я, посмотрев на Вика.

— Отправил их к Мэй, сказал, что не смогу посторонним шиноби в бою спину доверить да и вообще, они здесь не нужны. — Не — Забуза внимательно посмотрел на меня. — Игнат, мой тебе совет, в следующий раз не оставляй недобитков, если не хочешь себе проблем. Твоя жизнь и жизни твоих близких для тебя должны быть важнее, чем игры в благородство.

— Понял, — буркнул, закусив губу. — Я… не в благородстве дело. — тяжело вздохнул. — Я не смог…

Виктор покачал головой.

— Я не святоша, но я не смог! Я не такой как… — запнулся и виновато посмотрел на Виктора.

Тот смотрел на меня с сочувствием. Точно я сморозил несусветную глупость.

В этот момент я отчетливо понял, что Виктор прожил здесь гораздо дольше меня и этот мир его изменил. Но не мне судить, в какую из сторон.

— Ты извини, — пролепетал, — я пойду. Мне, — заговариваясь, — правда пора.